— Просто прикрой меня. Он заманил меня сюда, устроил покушение… подхватишь?
Клановые войны — внутри новоявленной страны — тогда бушевали не на шутку, растерзанные войной земли разрывались новой войной — внутренней: за влияние и земли. Часть старой аристократии пыталась удержать то, что им принадлежит, другая — вернуть то, что они потеряли. Новая же аристократия, владеющая на тот момент ничем, откусывала все, что могла откусить. Все воевали со всеми и никто никому не доверял.
— А что, так заметно? — удивился я, поворачиваясь.
Вообще, выкинуть телефон — немного радикально, согласен, но я не хочу случайно увидеть сообщение в ответ, если такое будет. Тогда могу не удержаться и написать еще что-то. Да и к тому же, мне все равно нужно было избавиться от телефона. Пауки, а именно так я называл свору прихвостней отца, вьющих свои сети вокруг нашего клана в общем и меня в частности, могут легко отследить меня по GPS. А так, чуть больше их запутаю и, гляди, подумают, что я остался в мертвом городе. Потратят часть сил на мои поиски.
Элиза промолчала. Выражение её лица оставалось все таким же равнодушным.
И раздался выстрел. Пуля вошла в голову Августа с довольно неприятным звуком; за секунду до выстрела Август успел поднять руку, но не до конца — пуля всё-таки оказалась быстрее — и теперь замершая в движении рука медленно обмякала. Тело безвольной куклой упало на деревянный пол.