Однако пока я таился за деревом и наблюдал за телохранителями Ланской, мне вспомнился сон. Ну, тот треш про кальмара, про то, как я будто бы был одним морским чудищем, которое преследовало другое. И остановило его чем-то вроде Крика. Именно остановило, полностью вырубило! Правда, во сне не показывалось, надолго ли. Но...
Экспериментируя по дороге с новой способностью, благо она у меня головной боли не вызывала, я начал понимать больше. Например, то, что искомая цель одна. Что сидит она на месте, не двигаясь. Это было странно: не последнее, а первое. Если у меня в голове локатор, не должен ли он пеленговать всех людей? Люсю вот я на нём не видел и не слышал, да и на свалке, если уж на то пошло, живых существ должно быть несколько больше, чем одно. Там же бомжачье царство, целая колония этих опустившихся до уровня приматов людей!
— Э-э-э! — беспомощно протянул я. — Люсь!.. А что я тут должен увидеть-то?
— Сейчас это не имеет значения, — жёстко отрезал Наумов. — Важно не то, как я говорю, а то, что я говорю. Ты мне должен, вот что важно, Цыган, и я хочу возврата долга.
— Оборотень? Серьёзно? — ухмыляясь во весь рот, спросил я у Скалли. — С каких пор у оборотней тентакли из спины стали расти?
— Если ты дурак, то так и поступишь. Но ты вроде не совсем дикий. Разговариваешь, смотрю. Договориться пытаешься. Так что пойми правильно — я предлагаю тебе уйти. Не предупредив об опасности, я бы и себя поставила под угрозу — непредсказуемое развитие событий при освобождении. Так что цени мою доброту и вали. А я дождусь спасателей и поеду спать.