— Георгий Егорович, послушай... — попытался Рощин прервать поток речи собеседника. Но тот не позволил себя остановить.
Ладно, это пока отставим в сторону. Теперь непосредственно по вечерней встрече. Надо проработать пути подхода и отхода, определиться с линией поведения...
Инструментов у меня с собой никаких не было. Только зажим для купюр, который практичная Скалли приобрела вместе с новой одеждой. Освободив его от денег, я принялся ковырять одну из дырок и вскоре катал на ладони крохотный кусочек металла. Пулю.
Стресс я, благодаря умело обработанной Стасом Эльвире, сбросил самым естественным и надёжным способом. Теперь осталось это дело заесть и можно будет отдохнуть. Я рассчитывал на трапезу в одиночестве — всё-таки четвертый час — и не ошибся. На ногах, видимо, остались только самые стойкие, но на кухне таковых не наблюдалось. Зато имелось несколько новых коробок пиццы, половина из которых была даже не открыта.
Вместо пустых слов я завёл машину и поехал в город. Встанем где-нибудь в частном секторе, поспим, а с утра бросим джип — к тому времени полиция уже будет знать об убийстве в Садовом.
До недавнего времени я чувствовал себя взрослым. Молодым половозрелым мужчиной, который уже всё знает, всё видел — и вообще! Двадцать один год — это зрелость, я считаю. Считал... События последних дней это утверждение поставили под сомнение. И заставили понять, что я не более чем маленький мальчик, заблудившийся в тёмном страшном лесу, где за каждым деревом ждут чудовища.