Перед самым сном меня с воспитателем вызвали к Цесаревичу.
— Викуся, будешь борзеть, — хмыкнул я, — придется с Орловым переговорить о повышении твоей тренировочной нагрузки. Будешь домой приползать и сама в койку валиться.
Сам берег освещался кострами, а у самой воды стояли столбы, похоже бетонные, на которых по двое висели прикованные цепями все захваченные нами Никпаи! Голые! И мужчины, и женщины! Только Глава Рода висел в центре на столбе один, а огонь от костров причудливо играл в его седой бороде. Антураж импровизированной камеры пыток дополняли редкие дерганья, стоны и всхлипы висящих…
— Да они сами его на парах доставали с этим подарком! — отмахнулся Андрей. — Только после того, как он мне подарок показал, девушки обиделись и отстали.
— Ладно, дома поговорим… — отмахнулся я, не собираясь ругаться с девушкой при посторонних, как и идти у ней на поводу. — И вообще, может тебе сегодня в своих покоях переночевать? Среди платьев, туфель и сумочек? Устал я что-то, выспаться надо…
— Спасибо, Прохор. Дед уж точно чего-нибудь да придумает.