Когда я разжал ладонь и присмотрелся, то на ней лежала золотая ладанка с вполне узнаваемым изображением Георгия Победоносца на коне. Поражаемый копьем Змей тоже угадывался вполне отчетливо. Цепочка для ладанки присутствовала, но, на мой взгляд, она была слишком тонкой для ношения — при моих нагрузках на темпе эта цепка была точно не вариант.
— Уровень абсолюта, никак не меньше! — заулыбался Цесаревич. — Годун на место боя своего человечка посылал, тот впечатлился. Фотографии отправлю тебе позже. Да и как Лешка стакан в руках Гришки Пожарского плетью разбил…
Допросы Никпаев не прекращались, подчиненные Годуна бегали из одной палатки в другую, как ошпаренные. Гвардейцы, возглавляемые полковником Пожарским, успешно отступали в нашу сторону, уничтожая доступные маковые поля. В этом им активно помогали вертушки, которые периодически возвращались на базу за дозаправкой и провизией для офицеров.
— Догадываюсь… — поморщился он. — Лешка, хватит ржать! Имей совесть! И что мне теперь делать? Они ведь не отстанут!
— Предложение простое и незатейливое. Я выдвигаюсь к злодеям поближе, а Николай с Александром, прикрываемые Прохором, идут в обход. Когда все будут на местах, я злодеев гашу, а братики с Прохором производят захват. Главным в операции, ее идейным вдохновителем, естественно, являетесь вы.
— Да. А что? — я заподозрил какой-то подвох.