— Бьет, значит любит. — глубокомысленно заметил он. — А эта длинная, которая первая поднялась… Хороша, чертовка! Какая фигурка! Я так понимаю, это пассия твоего воспитателя?
Отец аккуратно отодвинул меня в сторону и сел на мое место, дядька пристроился рядом.
— Спасибо, Александр Николаевич. — кивнул Литвиненко. — Могу я эти ваши слова передать генералу Воронцову?
— Белобородов приказал мне все время быть рядом, мол, у вас там что-то случилось. Есть основания?..
— Лесенька, все будет хорошо, вот увидишь! — начал я ее успокаивать. — А сейчас нам с Виталием Борисовичем надо переговорить с глазу на глаз. Побудь, пожалуйста, пока в спальне.
— Итак, господа, ваше мнение. Меня пока интересует, если так можно выразиться, моральная сторона произошедшего. — продолжил отец. — Были ли основания у господина Белобородова поступить так, как он поступил?