Лесю в аэропорт мы проводили в десятом часу вечера. Вика ушла наверх, в наши покои, а меня в гостиной попросил задержаться Прохор.
— Гриша, выполняй приказ главнокомандующего. — продолжил отец. — Делать нечего. А ты, Лешка, благодари Государя за то, что всего сутки ареста дал, мог дать и больше.
Когда мы туда пришли чуть раньше назначенного срока, то несколько охренели! И не мы одни…
Маша с Варей переглянулись, и, ничего мне не сказав, быстрым шагом направились на выход из зала, а я мысленно улыбнулся — вот теперь точно бабка моему другу ничего не сделает, пока он портреты ее внучек не напишет! Иначе они в Кремле такое устроят!..
— Приживалом? Это после получения гонорара за написание портрета князя Пожарского? И планируемого написания портрета Императорской четы с еще большим гонораром? Ты это серьезно, Саша? — усмехнулся я.
— Построились! — и с потерянным видом уставился на нас с Прохором.