Еще раз показательно разведя руки в примиряющем жесте, я только вздохнул устало. После этого Анастасия вдруг откровенно разозлилась. Возникло даже ощущение, что сейчас ножкой в сердцах топнет. Причем сразу максимально закрывшись от меня, княжна на краткий миг отвернулась, но я успел заметить румянец на ее щеках.
— Если я сейчас не совладаю с контролем созданного плетения, вы все умрете, — довольно буднично сообщил нам фон Колер прежним хриплым голосом. — Сам я скорее всего выживу, но после этого мне будет лучше совершить сэппуку до того, как я попаду к дознавателям или, что хуже, вашим родителям, наверняка пожелающим задать мне несколько вопросов.
Позавтракав и одевшись, я выскочил на улицу. Из-за готового завтрака и костюма получилось немного раньше, чем обычно, поэтому оказался на площадке подъездной аллеи усадьбы в гордом одиночестве. Справа вскоре показалось движение и обернувшись, увидел широкий автомобиль, степенно выкатывающийся из ворот поместья. На капоте проехавшей мимо машины был закреплен флажок с пламенеющим гербом Юсуповых-Штейнберг. Не такой большой, как видел на лимузине князя Власова, поскромнее. Зато в черно-золотой окантовке, означающей принадлежность к имперскому роду.
Вопросом поставил гимназиста в тупик. Парень явно ожидал от меня смущения, но никак не подобной реакции.
Споткнувшись на середине мысли, я даже сбавил шаг, а чуть погодя и вовсе отошел с прохода и прислонился плечом к стене коридора, концентрируясь. На самом краю сознания крутилась нахально-близкая мысль, чрезвычайно важная, и мне просто жизненно необходимо было ее ухватить. Вплоть до того, что даже глаза прикрыл, пытаясь максимально сосредоточиться.
Держа нас на прицеле, неизвестные противники подошли ближе, забрали все оружие. После чего бесцеремонно подняли и выстроили всех вдоль стены — не обращая внимания на то, что тот же Валера еле держался на ногах. Он еще и получил чувствительный тычок в бок — как помощь, чтобы в себя прийти и двигаться быстрее.