По углам комнаты вспыхнул яркий свет. Мне не было видно, что происходит в прихожей, но по звукам я понял, что свет включил мужчина, пока Анжела закрывала за собой дверь.
— Не удивительно, Валерий Георгиевич, — согласно кивнул барон. — Оно же, как я упомянул, запрещено к упоминанию. Рад, что вы так умело делаете вид, что не знаете.
— Мм… — поджал я губы, прислушиваясь к ощущениям. Действительно, что-то такое присутствовало — легкое, едва заметное. — Пока чувствуешь? Это не навсегда?
— Ничего личного, Энжи, — по-русски произнес мужчина, и извиняющеюся пожав плечами, нажал на спуск.
— Машина на ходу? — прозвучал в ухе голос Фридмана, когда сверху перестали работать авиационные пушки.
— Когда я снял с пальца Антона Аверьянова перстень, я сказал ему, что за кольцом жду того, кто дал команду выставить меня на всеобщее посмешище. Надеюсь, он вам это передал?