- Даже не вздумай приходить ко мне! – прогундосила Женька в трубку. – Веселись! А то мне Чарковский до самой смерти будет вспоминать, что он бедняга был один одинёшенек…. Или того хуже, - Женька высморкалась, - ещё с тобой ко мне придёт… Так, что веселись за двоих! Потом мне всё расскажешь.
Я не спорила, не видела смысла. С такими людьми спорить – себе дороже. Иногда мне даже казалось, что она специально провоцирует скандалы вокруг себя.
Сумки! Точно! Если я летела самолётом, должен остаться билет!
Выйдя из института, размышляя над достаточно забавной ситуацией с Галиной, я забрела в соседний сквер.
- Может быть. Я не в курсе их личных взаимоотношений, - пожала плечами Женька. – Но согласись, Чарковский тот ещё жук. Он за эти минуты сделал всё, чтобы очертить свои владения, - Соловьёва усмехнулась. – Лычёва, очнись! И красавица ты его, и коса его, и свитер его ты носила. Была бы у него личная печать, то, наверное, уже на лоб тебе её поставил.
- Чарковский, а не… - не очень приветливо начал Руслан, но Димка его тут же перебил, словно и не услышал.