Петр обменялся с Захаровым машинами, решил опробовать «заводчанина», куда перенесли станцию постановки помех с его ЛаГГа. Там, где у стандартного самолета стоял неудобный блок настройки «Океана», Петр на своей машине воткнул генератор белого шума, подстроенный по выявленным немецким частотам. Мощность, конечно, мизерная, но шум противный, и слышали его только немцы. Долго выдержать такое в наушниках никто не мог, слушатели вставали и уходили с концерта, чего, собственно, и добивался «маэстро». Наличие переменного контура позволяло настроиться на ходу, зафиксировать несколько каналов, короче, влиять на условия связи в месте боя. Такая же, но с автоматической перенастройкой, кнопка могла быть использована и на своих каналах, как дуплексной, так и симплексной связи, чтобы прервать болтуна или забить передачу ненужных сведений. Различие было в том, что для своих стояла нефиксированная нормально разомкнутая кнопка, а на немецких – тумблер. По уму, такие приборы надо ставить на все машины командиров звеньев минимум, но началась война, и канал получения электронных ламп иссяк. Задумка, как это сделать, была, но существовала одна «маленькая проблема» – режим перемещения по городу. В городе – осадное положение, множество патрулей, комендантский час и прочие удовольствия. Из-за этого не удается посетить мать и сестричек. Постоянный ночной пропуск у него еще отсутствовал. Маме отправил письмо и телеграмму с почты поселка. Но ответа еще не получил. Я знал, что бабушка пошла добровольцем, заряжающим орудия в батарею на Стрелке. Но Петр этого не знает. Всё, взлет!