— В самом деле, — пробормотал Мартин настороженно. — Ни единого писка.
— Ничего странного не видел, не слышал? Поблизости от лагеря или, быть может, пару раз забредал подальше в лес, чтобы побыть в еще большем одиночестве?
То, что Курт громко назвал «выходом в город», состоялось тотчас после позднего завтрака: переступивши порог занимаемого дома, майстер инквизитор в сопровождении фон Вегерхофа сделал три шага вперед и остановился, бросив взгляд вправо и влево от себя. Если б не небольшая изогнутость единственной улицы городка, весь Грайерц был бы как на ладони: утоптанная ногами полоса земли с одной стороны уходила к тупику, а с другой — расходилась на две узкие тропинки, ведущие к замку графа и церкви святого Теодула, стоящей за пределами городских стен. Более ни поворотов, ни переулков, ни боковых улочек в Грайерце не было.
— Именно это и должен сделать Антихрист, разве нет? — мягко напомнил старик. — «Еt aperuit os suum in blasphemias ad Deum blasphemare nomen eius et tabernaculum eius et eos qui in caelo habitant. Et datum est illi bellum facere cum sanctis et vincere illos et data est ei potestas in omnem tribum et populum et linguam et gentem»…
— Подсказка кому? — возразил Курт, снова отерев глаза ладонью. — Самим себе? Не строили же они эту машину в расчете на гостей, которым захочется в ней поковыряться.
— Местью за брата прикрыл войну… — продолжал бубнить Рудольф, с трудом поспевая заплетающимися ногами за стариком. — Радовался смерти Виттельсбахов… даже младенца…