Курт вздохнул. Забывать об осторожности, само собою, не стоило, однако он сам сомневался, что каких-то встречных в этом лагере будет беспокоить чья бы то ни было окровавленная одежда — в такой сейчас были слишком многие, и сестрам Альты неизменно было чем заняться.
— Это всё внезапность, — через силу улыбнулся тот, все так же глядя в костер. — Когда все это уляжется в моей голове и душе, я снова натяну маску самоуверенности и пойду дальше по своему пути, потому что кто, если не я… Но смотреть на мир, как смотрел прежде, уже не смогу.
— Сын твой духовный в полном здравии, как телесном, так и душевном.
— Поскольку молчит председательствующий, — произнес епископ уверенно и четко, — скажу я.
— Мир, отец Альберт, — отозвался Мартин негромко. — Он слишком большой. Путей слишком много, а меня слишком мало.