— Хорошо. Будешь говорить только тогда, когда тебя о чём-нибудь спросят. Это понятно?
Демонстрацию дед решил начать практически сразу — справа и слева от него на десятки метров вздыбилась земля, пыль от которой гасил ветер, а Император шёл без всяких помех как бы внутри тоннеля. Со стороны создавалось полное впечатление того, что перед ним земля просто расходится в разные стороны, не смея преграждать путь.
— Доброе утро, Ваше Императорское Высочество! — дружно сказала мне аудитория, и студенты сели, даже те, кто до этого стоял.
— Улыбайся, Романов, и подыгрывай! — прошипела она мне, и мои губы на автомате раздвинулись в улыбке. В них-то она меня громко и чмокнула. А потом, так же громко, капризным тоном заявила. — Милый, давай ты сегодня не долго?
— Цени, Лёшка! — он гордо выпрямился. — И звони уже Михаилу Николаевичу.
Рассказал и про последующую беседу с отцом и дедом.