Вернувшись в дом, застал Лесю, болтающую в гостиной с Сашкой Петровым. Художник «в красках» описывал певице процесс написания портрета князя Пожарского. Из того, что я услышал, уяснил одно — портрет будет готов только в начале следующей недели, не раньше.
— Вика, — поморщился я, представив, как вся моя гардеробная будет заставлена женскими туфлями и завешена клатчами с платьями, — пожалуйста, свой шмот храните у себя в покоях.
— Бабушка, какая кошка пробежала между тобой и Алексеем? — Великая княжна Мария с тревогой смотрела на Императрицу.
— Вот и привыкай к самому высшему обществу, выше уже, Сашка, не бывает. А они будут привыкать к тебе, дружище. Мы тебя ещё в Малый Свет введём, надо будет у Николая с Александром потом поинтересоваться, как лучше это провернуть… — задумался я.
Разбудил меня будильник, установленный Викой на половину седьмого.
— В Кремлёвской больнице. Лесь, я не могу тебе рассказать всех подробностей, просто не имею права. Прохор с Лёшкой, говорит, он в кому впал.