— Хорошо, пусть будет по-твоему. Мне твой отец доложил о сегодняшнем разговоре с Нарышкиным и Орловым. Графу я «допуск» дам, он и так в этих «допусках» по самую маковку. Но очень прошу тебя, Алексей, не забывай про Род, какими бы благородными не были твои мотивы! Род должен быть у тебя на первом месте!
— Ещё держите. — Прохор протянул очередной рисунок уже другой девушки, да и поза была другая.
— Понятно. А что это за интересный камуфляж в прихожей висит? С не менее интересными шлемами? — спросила Вяземская.
— А что случилось, Прохор? — спросил спокойно Пафнутьев.
— Договорились. — я выпрямился, а Елизавета продолжала крепко сжимать мою ладонь.
— Алексей Пожарский. — сказал им Долгорукий. — Алексей, это Виктор и Ксения Голицыны. — я пожал протянутую руку Виктора и изобразил поцелуй пальчиков его сестры.