— Ремонт там делали, Инга. Внеплановый. Говорят, фановую трубу прорвало. — продолжал улыбаться я.
— Если ты не против… — в голосе Великой княжны отчётливо слышалось смущение. — Выбирай место и время.
— Спасибо, Прохор! — заулыбалась Леся, нагнулась к нему и поцеловала в щёку.
Оглядевшись, заметил высокого мужчину лет сорока, сорока пяти, в костюме-тройке, с поднятой рукой, который, судя по кию в руке и рассыпанным шарам, разминался за столом недалеко от того места, где я стоял.
В половине седьмого вечера воскресенья мы с Прохором, при полном параде, были в особняке Пожарских. Вслед за нами прибыли Голицыны. Расположившись в гостиной, мы, переговариваясь, стали ожидать появления Юсуповых, кои и пожаловали ровно к семи.
— Петров, не была б я Шереметьевой, тут же бы тебе портрет в обнажённом виде заказала!