— Через шлем употреблять будешь? — хмыкнул Юсупов.
На входе в шаровню, помимо охраны Долгоруких, стояли ещё и серьёзные ребята в одинаковых чёрных костюмах.
— Кто был тот симпатичный мальчик, который их так славно повалял на лесной полянке, и почему она его вчера не видела? — Вяземская смотрела на меня с подозрением.
— Я так и подумал. — хмыкнул дед. — Если что-то поменяется, наберу. Отдыхай спокойно!
— Отстань, Анька! — нисколько не смутилась Голицына и положила поверх моей ладони свою. — Вы все журналисты чёрствые и никого не жалеете!
Мои троюродные братья протянули мне руки, которые я пожал. Хорошо, что они сразу обозначили свои отчества — насколько я понял, именно с их отцами, Виктором Павловичем и Александром Александровичем, я знакомился на Совете Рода. С этими всеми родственниками мне предстояло ещё познакомится, особенно с женами, сёстрами и детьми.