- Ну значит, и им, и тебе не повезло, – с усмешкой констатировал мой куратор. Моя обида на него до сих пор не прошла, и желания разговаривать с ним как-то не было. Кроме того, я понял, что количество недомолвок между нами стремительно растет, причем как с его, так и с моей стороны. Поэтому я не стал развивать разговор и просто полез в капсулу.
- А что, тебе его жалко? – Это уже Бранимир говорит. – Я никому не позволю поднимать на меня руку. Все должны знать, что Бранимир – воин, и не никогда прощает обид!
- Что значит не человек? – Поперхнулся я чаем. – А кто он? Инопланетянин?
Мы проехали несколько этажей на лифте и пошли по коридору к медицинскому блоку. Алена Сергеевна шла упругой уверенной походкой, но постоянно оказывалась чуть позади меня. Адреналин требовал активности, и мне приходилось буквально сдерживать себя, чтобы не перейти на бег.
- Я, наверное, первое, что сделаю, это босиком по траве пробегусь, – возбужденно тараторила Маня. – Так хорошо, что в «Берлоге» вечное лето.
- Володя, – негромко позвал я своего куратора, с беззаботным видом стоявшего в паре шагов от меня и время от времени разгонявшего рукой сигаретный дым. – А ты кто такой?