Кто-то побежал обрезать веревки и освобождать товарищей, а несколько дружинников во главе с Бранимиром выстроились напротив меня.
- Мы пытались задержать Денисова по вашей команде, но он напал на Михаила и вообще ведет себя очень агрессивно, – ответил присевший за турникетом охранник.
Раскевич привычно растекся в мягком кресле, рассматривая на свету янтарную жидкость в пузатом бокале из хрусталя. Казалось, что все его мысли поглощены исключительно оттенками коньяка, и Лев Давыдович абсолютно не интересуется происходящим вокруг.
- И о чем ты думаешь? – С недоумением посмотрела на меня жена.
- Ну может и причем, – не стал упрямиться я и окончательно отрицать свою роль в истории. Сделав усилие, мое грязное тело все-таки сумело принять горизонтальное положение и гордо замереть, опираясь на край капсулы. Мне было откровенно нехорошо, но стоять на четвереньках, казалось, почему-то еще более унизительно. – Я ничего не ломал и даже не представляю, как именно это можно сделать.
- Не переживай, – махнул рукой тот. – Раз до сих пор не подрались, значит все нормально. Расскажи мне лучше, чем ты планируешь сегодня в игре заниматься?