— Они лишь часть государств, — осторожно заметила кайзерин, опередив супруга.
— Пока сто девяносто три миллиона. Немного. Но…
Приближался рассвет. Поэтому наш герой тяжело вздохнул и отправился к своему автомобилю. Нужно было подготовиться и ему. Больше отсиживаться в штабном бункере не получится. Требовалось выступать ближе к противнику и держать руку на пульсе, чтобы в нужный момент пойти в отрыв. Да и избегать полевых войск в такой напряженной обстановке плохая стратегия. Войска должны чувствовать, что их командир с ними. Видеть его. Слышать. Наблюдать. Что он не прячется за их спины, за их жизни, их кровь и боль. Иррационально, конечно. Из штабного бункера, куда стекается много всякой полезной информации, можно командовать и лучше, и больше. Однако люди существа иррациональные и нередко нуждаются в таких вот демонстрациях больше, чем в чем-то здравом и разумном. Иногда. И сейчас, судя по всему, был именно этот момент. А в деле, что наш герой задумал, люди были очень важны. И особенно их доверие ему.
Третий час ночи. Транспортные подводы, конные преимущественно, стоят прикорнув к обочинам. Лошади распряжены. Мерно жуют сено. А полковая автоколонна несется вперед.
Видимо кто-то из раненых попытался отомстить и захватить с собой на тот свет хотя бы еще одного врага. Но Максим вновь удачно отвлекся, и пуля лишь чиркнула его по внешней стороне бедра. Он покачнулся и, чтобы удержать равновесия, шагнул вперед. Да так и покатился, свалившись с валика бруствера.