— И я не вижу. А она была. Еще так странно одетая. Вся словно укуталась в черном покрывале. А волосы белые. Вьющиеся. Удивительные. Просто волшебные. К ним так и хотелось прикоснуться. Но она ушла… Жаль… Жаль… — Тихо произнес Максим и обессилено сел на землю, прикоснувшись спиной к колесу бронеавтомобиля.
Вместо ответа она неуверенно улыбнулась… с тоской в глазах.
— Ash nazg durbatulûk, Ash nazg gimbatul, Ash nazg thrakatulûk, Agh burzum-ishi krimpatul.
Аэропланы, оборудованные фото— и киноаппаратурой, постоянно летали над германскими позициями. Ни днем, ни ночью, не оставляя супостата в покое. Да, приборов ночного зрения не было, но сбор сведений о кострах, огня и прочих бытовых признаках скопления людей имели огромное значение. Скупались и через Швецию вывозились газеты, которые потом методично изучались. Составляли «розу ветров» для полета германских самолетов, выявляя места базирования. Ну и «языков» брали регулярно.
— Ответьте, положа руку на сердце, — произнес Вирт, — вам самому по душе то, что творят австрийцы со славянами?
Но вот подошла к концу кампания 1915 года. И фронта застыли, начав ударно окапываться.