— К делу, сударыня. Времени немного, — напомнил канцлер.
— Это проверили в первую очередь, а что до прочего… Поверьте, несколько затруднительно бегать с переломанными ногами, — усмехнулся канцлер и подал мне руку. — Идемте, сударыня. Нас ждет очередной безумный день…
— Не мните платье, ваше величество, — строго сказала она, но не удержалась, погладила меня по плечу, сделав вид, будто поправляет оборку. — И примите серьезный вид. Не каждый день заключаются такие сделки.
— То-то вы до сих пор не оставили свою должность, Одо!
— Я пока не представляю, что они предложат. Но догадываюсь. Это… конец всему. Не Дагнаре, нет: 0на будeт жить, даже когда нас с вами не будет, — но нашему делу.
«Это правда она? — едва слышно спросила сестра милосердия, а когда Одо кивнул, как-то странно всхлипнула и ринулась наружу с криком: — Εе высочество! Ее высочество жива! У нас!.. Жива!..»