Переход от зимы к лету был настолько ошеломляющим, что Рамон сам иногда сомневался — не мираж ли все это.
Кадаверциан знал, что может солгать, и Эд никогда не сумеет проверить его слова. Однако не стал этого делать.
— Обиды?! — ладони Кристофа, спокойно лежащие на подлокотниках, сжались в кулаки. Его черный двойник шевельнулся и шагнул к асиману.
— Еще проще, — она улыбнулась. — От него за километр горелым несет.
Миклош не преминул воспользоваться подвернувшейся возможностью, «съел» две фигуры Норико, вернул их на доску, уже в качестве своих и поставил мат черному Гёку.
— Как это мило с вашей стороны, — все еще сомневаясь, протянул Бальза.