— Умоляю вас, сударыня… — сейчас губы канцлера едва заметно дрожали от сдерживаемой улыбки. — Это его величество с сыновьями могли продефилировать верхом. Даже ее величество — я имею в виду мать Эвы, разумеется, — иногда садилась в седло, но обычно дамы едут в открытом экипаже.
Я бы кинулась на нее, чтобы отбить Одо — в ход пошли бы кулаки, ногти и даже шпильки, — но меня удержали, и вырваться я не сумела. Увидела только, извернувшись, что держит меня очень похожая женщина.
— Эва называет его просто Эдом или даже маленьким Эдом, потому что он долгое время был ниже нее ростом и только недавно вытянулся, — сказал канцлер. — Не путайтесь, не то он решит, будто вы за что-то на него обижены, начнет расспрашивать — а он очень настырен… Словом, это ни к чему.
— Увдир? — усмехнулся он. — Дочь Увве? А ее мать, наверно, звали Илле Ивдиp? Вы с наставницей полагали, никто не помнит древних языков, а если изучал их в юности, то давно позабыл и ни о чем не догадается?
— Хирург? Да, но не посланник Богини, — перебил Боммард. — Мне доводилось проводить трепанацию черепа в пoлевых условиях, вынимать пули и… впрочем, это ненужные подробности. С такими вещами я тоже имел дело. Правда, опухоли располагались в менее опасных местах. Здесь… О, конечно, если ее величество прикажет, я без колебаний вскрою череп бедной девушке, но шансы на успех… близки к нулю, да. Достаточно неверного движения руки — а кроме всего прочего, я ведь давно не оперировал подобным образом, — и девушка умрет на столе. Или превратится в растение. Правда, в этом случае она хотя бы не будет больше страдать от боли… Одним словом, вам решать, а меня извольте доставить обратно в госпиталь, иначе эти бездельники решат, что я опоздал на экзамен!