Я не успела ответить: Одо наконец открыл глаза — словно после страшного сна, он силился выговорить что-то, но не мог, и только хватался за мою руку…
Воцарилось молчание, нарушаемое только шелестом страниц.
— Само, — упрямо ответил он. — Я вообще хотел крикнуть «многие лета!», а сорвалось это вот. Как за язык кто дернул.
Я послушалась, стараясь не сжимать пальцы ее величества слишком сильно.
Наконец пригласили послов, и пытка сделалась стократ изощреннее: я все ждала, когда они наконец перейдут к делу, но какое там! Согласно протоколу, заходить следовало издалека, а послы, похоже, решили соблюсти его от и до. Судя по взгляду канцлера, это даже его немного удивило.
В самом ли деле я выпросила у Богини милость? Жизнь Дагны-Эвлоры в том числе? Я не знала. И не представляла, что будет дальше со мной. С нами обеими…