— Сэллин Нарш, — называют ее имя, она делает шаг вперед и приседает в заученном реверансе. Даже дышать боится, по-моему, а Юна в середине шеренги изо всех сил сжимает кулаки — лишь бы подруга не опозорилась!..
— А кого? Вас? Что молчите? Αх, киваете… Чего ради эти жертвы? У вас испортился цвет лица, — он бесцеремонно взял меня за подбородок и повернул к свету, — под глазами круги, губы потрескались… В таком виде вы намерены встречать очередную иссенскую делегацию?
И, противореча собственным словам, канцлер подошел к постели Ее величества, осторожно убрал с ее лба влажную от испарины прядь волос, дотронулся до руки и постоял так недолго.
Мне показалось, что в глазах Одо что-то дрогнуло.
Стрелки действительно замерли, но мне казалось, будто они подрагивают, в любой момент готовые сорваться с места.
— Вот, значит, как вы на самом деле обо мне думаете, — выговорила я наконец.