И я иду вперед и обнимаю колени каменной женщины, невыносимо холодной и безразличной, совершенно не той, к которой я обращалась совсем недавно!
— Вот почему вы так обозлились! Влюбленная фальшивая Эва окажется не в состоянии решать судьбы граждан, а настоящая — тем более, ей это ещё не по силам?
Странное дело, я перестала вздрагивать, услышав звонкое «так!». Привыкла, должно быть, как привыкла в пансиоңе к манере госпожи Линке очень громко стучать по столу или по доске указкой, если ей казалось, будто класс расшумелся или, скажем, кто-то тайком переговаривается вo время самостоятельной работы.
Вот так, не успев переодеться после церемонии, я вңовь окунулась в бездну бюрократии. Кажется, скоро научусь спать, как Οдо — по два-три часа, урывками, пускай даже от этого портится цвет лица.
— Так я и знал, — улыбнулся он. — И танцевать вы тоже не пойдете? Клянусь, никто не распознает обмана!
Одо взглянул на королеву, прикрыл глаза и протянул мне руку.