— Я все равно ничего не понимаю, — вышло жалобно и почти по-детски. — Кей, а дальше-то что?
Я нарочно почти грубила и почти орала, в надежде, что мягкая, спокойная Шура в последний раз спасует перед таким напором, уступит, стушуется и… Ага, не тут-то было. Она так рванулась из моих рук, что я даже вскрикнула от неожиданности. Но не отпустила.
— Антон, во-первых, я в таком тоне просто не буду с тобой разговаривать, — я скинула туфли и с огромным наслаждением ступила босыми ногами на прохладный пол. Хоть и удобная обувь, а все равно устала. — Мы же оба взрослые люди и правила элементарной вежливости знаем. А во-вторых, я не понимаю, что именно тебя интересует.
Ну-у что сказать. Я обрадовала, а они чего-то не обрадовались. И если Антон всю дорогу бурчал, что только лохи ездят на общественном транспорте, когда во дворе стоит машина, а в телефоне есть приложение для вызова такси, то Пашка для разнообразия тихонечко ныл на тему: «мама, ты же супергерой, давай отойдем за дом и оттуда полетим, в тучах никто не заметит». Я подпихивала обоих в сторону остановки и зорко оглядывалась по сторонам, краем уха прислушиваясь к инструкциям и комментариям Шурочки.
И Вика бросила трубку. Я очень осторожно положила старенький кнопочный Шурин мобильник на колени и откинулась на спинку сиденья. Что делать? Что делать-то?! Понятно, надо мчать и спасать сыновей, но…
— Эти еще смогут идти в упряжке? — отрывисто спросил канцлер, кивнув на уцелевших коней.