— Выросла? — дите попыталось изобразить скепсис.
— Девушка, если у вас не все в порядке со зрением, вам не стоит работать в магазине одежды, — любезно улыбнулась я онемевшей продавщице. — И с чувством цвета у вас так себе, но вот эти давайте. А вот это унесите, оно не подходит.
«Ну, — Шура опять вздохнула. — Уже что-то но все равно сложно все. Знаешь, парадокс. В последние дни из Виктора такое полезло, что у меня почти вся тоска по нему и по прежней жизни слиняла. Как глаза открылись и вот этого козла я любила? Что, не нашла нормального мужика? Вон их сколько вокруг, надо ж было самое дерьмо выбрать».
«И еще надо мягко, ненавязчиво расспросить, под каким предлогом этот козел увел мальчишек из школы и заставил отключить мобильники, — сказала Шура. — Что-то же он им наплел, что они безропотно с ним поехали, хотя у нас не было принято никогда вот так срываться. А насчет орущего папы Виктор и раньше мог сорваться, только я грудью вставала, все его раздражение оттягивала на себя, успокаивала, чуть не в попу целовала. Только бы детей не пугал. А тут не успела».
— Ну, драгоценнейшая фея Александра Михайловна, — в понедельник ждем вас на рабочем месте, бодро закончил разговор Громов, провожая меня из своего кабинета в холл. — Очень надеюсь, очень надеюсь да. А сейчас не смею задерживать.