— А папа? — Антон, сопя и шмыгая носом, принялся ковырять грязную картофелину пальцем, гоняя ее вокруг сливного отверстия. — Вы уже не помиритесь совсем?
Кстати, ты уже видела, что классный руководитель написала в электронном дневнике у Павла?
— А что у вас случилось? — решила я начать с самого простого.
— Совсем ошалел, так орать с утра пораньше? — недовольно спросила я, поднимаясь с пола и набрасывая сдернутое одеяло на перепуганного спросонья младшего.
— И не думаю, Саша, простите, можно мне вас так называть? Я, кстати, для друзей Алекс. Или еще можно называть меня Кей. Это прозвище с юности.
«Ты как? Ты что? — продолжала с тревогой спрашивать Шура, и я мимоходом порадовалась, что не упала вперед, а то еще раздавила бы ее в нагрудном кармане. — Шивон, не молчи, пожалуйста! Я не успела сказать, что чайник старый и его нельзя мокрыми руками и он весь мокрый был».