Старший сын обнаружился у кромки тротуара, целый и невредимый, но белый как мел и с расширенными от ужаса глазами. Младшего я, как оказалось, откинула на противоположную сторону проезжей части, и теперь он сам бежал оттуда мне навстречу, заливаясь беззвучным слезами.
Я знала это ругательство. Я! Знала! А никто другой в этом мире его знать не мог!
— А я вам говорю, оставьте лекарства и рекомендации. Я проконтролирую, чтобы Шура выполняла все предписания. Ей наверняка пойдет на пользу специальная диета, заодно сбросит лишний вес и станет похожа на человека. Что? Глупости, какое еще переутомление? Где она может переутомиться, дома, занимаясь детьми? Короче, не морочьте мне голову, выпишите лекарства и…
«Сейчас и сама вижу, — вздохнула Лампа. — А тогда Ну подумай, это же не чужие люди, это муж, любимый, самый близкий защитник, опора. Как ему не доверять? Подозревать? Да мысли такой не было. Разве нормальные любящие люди так поступают со своими близкими? И потом он ведь просто хотел детей и чтобы я всегда рядом».
— Все это очень интересно, но не объясняет ни магию, ни барабашек, — я склонила голову к плечу и прищурилась. Шура мысленно подбадривающе хмыкнула и чуть поменяла положение нашего общего тела, чтобы Александру было удобнее хм созерцать некоторые детали декольте.
Я с некоторым даже облегчением повисла на его руке, чувствуя, что он ведет меня в нужном направлении. И вдруг почуяла, как тоненькой струйкой в меня начинает вливаться энергия. Он что?!