Председатель уже рыдал. Слезы текли по щекам, и Константин впервые в жизни видел, как бледнеет негр. Хотя какой он негр? Помесь индейцев, негров и белых – то ли колонизаторов, то ли белых рабов.
До джипа дошел без приключений, если не считать приключением попадание ноги в грязевую лепешку, явно принесенную каким-то грузовиком. Но если это можно считать бедой, то пусть эта беда будет самой большой бедой в его жизни!
«А девчонка-то легко одета. Как бы не простыла», – мелькнула мысль и угасла, сменившись тоской и печалью. Будто про дочку подумала…
– Ага! Мужикам нравятся малолетки, лицо у меня молоденькое, так почему бы не состроить из себя школьницу-недотрогу? «Ой, не надо, не надо, я еще девственница! Не трогайте меня!»
Взял этот ствол на всякий случай – мало ли где пригодится! Если что – потом выкинет. Взял и тут же пожалел – на кой черт он нужен? Ведь чистой воды хомячество! Увы… ну не может старый вояка не прибрать к рукам безхозное оружие. Инстинкт не позволяет.
Таскать ящики отправился, как был, – в одних трусах. И только когда окунулся в промозглый октябрьский холод амбара, вспомнил: черт возьми, не лето! Это на Багамах сейчас плюс двадцать семь, а тут… шесть градусов тепла, не больше!