Завтракать он начал один, и только минут через пятнадцать после того, как уселся за стол, послышались легкие шаги, и в дверях появилась Маша. Само собой, одеться она даже и не подумала. Типа – зачем? Ведь все уже было! Кого стесняться?
Настроение упало ниже дна бассейна. Хотелось заплакать, и губы сами собой начали кривиться в страдальческой гримаске.
Закончив «чистку», бросил на пол оружие и бессильно опустился на стул. Медленно, наслаждаясь каждым глотком, допил чай из бокала, выдохнул и замер, опустив руки на колени.
Но, чтобы истово верить, соблюдая все церковные каноны, – нет, это не для Кости. Он верит в некий информационный банк Земли, но не верит в бородатого дедушку, сидящего на облачке и с укоризной глядящего на созданное им дрянное человечество, погрязшее в пороках и грехах. Если и есть тот, кто создал Вселенную, то, скорее всего, он давно уже отсюда ушел, оставив созданным им тварям выживать, барахтаться так, как они смогут. Неинтересна ему земная жизнь. А может, и жизнь во всей Вселенной.
Кстати сказать, вспомнила она, откуда у нее взялся синяк на груди. Когда Маша врезала гаду в нос, тот, видимо рефлекторно, попытался уцепить Машу своей ручищей, ну, и хватанул лапищей за грудь. Хорошо еще, что грудь у нее небольшая и очень упругая, особо не ухватишься. Была бы какая-нибудь «сиська ослиное ухо», вот тогда ей пришлось бы гораздо хуже.
– Какими такими? – спросил Костя, практически зная ответ.