Засмотревшись на скачущий по улице возок и нарядных всадников, чухонка поскользнулась и со всего размаха грохнулась на накатанную дорожку. Видимо, она сильно при этом ударилась, потому что не смогла сразу встать и, лежа на спине, беспомощно размахивала руками.
Я усмехнулся. Алексей Андреевич хочет меня проэкзаменовать? Что ж, посмотрим, как это у него получится.
А что касается моей измены государю, посмотрите, граф, мой послужной список – я всю жизнь храбро, не щадя своей жизни, сражался под российскими знаменами и всегда был верным слугой императрицы Екатерины Великой и императора Павла Петровича. Меня оклеветали, и я требую строго наказать тех, кто обвиняет меня в преступлениях, которых я не совершал.
Шагах в ста от меня стояли какие-то машины, три из них были «Тиграми» – бронированными машинами силовиков. Рядом с закамуфлированными «Тиграми» стоял тентованный грузовичок, а еще одна машина, судя по синей мигалке и канареечному цвету кузова, была «скорой». Вокруг них мелькали силуэты людей.
Тщетно император старался найти компромисс между суровостью и снисходительностью. А пока окончательное решение им еще не было принято, многие заговорщики поспешили покинуть Петербург и спрятаться от наказания в своих имениях.
Подъехали быстро – почти сразу же после ментов. Те уже успели повязать злодея, забить его в наручники и сунуть в «обезьянник». Похоже, что тот испугался не меньше, чем его жертва, и лил слезы по своей свободе, на которую он выйдет, скорее всего, нескоро. Ну, а мы, оказав пациенту на месте первую помощь, повезли его в Военно-медицинскую академию. Там ребята опытные, для них пулевые и колото-резаные ранения – вещь такая же привычная, как аппендицит для гражданских медиков.