Утро 2 (14) марта 1801 года. Санкт-Петербург.
На этом все, господа. Буду рад видеть вас завтра утром на вахтпараде. Всего вам доброго.
Потом Димка остался на сверхсрочную – слова «контракт» тогда и в помине не было. Он продолжил службу в 102-м отдельном отряде борьбы с подводными диверсионными силами в Севастополе и дослужился до старшего мичмана.
– Генерал, – брезгливо произнес тот, кого его собеседник назвал виконтом, – когда первый заговор закончился полным крахом, вы пообещали, что ваш новый комплот окажется удачней старого. А теперь вы мне говорите, что практически все участники заговора куда-то исчезли, и вы не знаете, куда именно.
– Дмитрий Викторович, вы правы, и битва с британским флотом будет нелегкая. Но я верю в наших моряков, которые не только храбры, но и дело свое знают. К тому же сражаться нам придется под стенами Ревеля. А дома, как известно, и стены помогают.
Несколько дней назад я прибыл в Або, столицу шведской Финляндии. Шведского языка я, увы, не знаю, финского, на котором говорят некоторые, тем более, но многие из здешних обитателей прилично изъясняются по-немецки.