Из тумана, то густеющего, то разлетающегося клочками вылетел еще один Охотник. Опустился на землю, задев крест острым крылом. На траву упало несколько щепок и срезанная плеть плюща.
Забрав кинжал, колдун воткнул его в черное дерево креста, и Вивиан произнес заклинание.
На тропинку выскочил Аксель Тхорнисх. Его смазливая физиономия была перекошена от злобной радости, в ладонях дрожал размытый комок нового заклятья.
— Я просила тебя не трогать труп, — устало сказала девушка.
Однажды некроманту показалось, что он, как и многие другие братья, утратил способность хотеть. Желать чего бы то ни было. Осталась только привычка, скука, долг. Кристоф почувствовал себя одним из собственных зомби, которых наловчился делать во времена первого года обучения у Вольфгера. Заведенный автомат с черной злобой внутри, покорный чужой воле. Колдун понял, что начинает становиться таким же, как его благородные родственники. Усталым, пресыщенным чужой кровью и собственной жизнью.
— Чрезмерное любопытство когда-нибудь сыграет с тобой дурную шутку, — нахмурился тхорнисх. — Прояви терпение.