Андреа вошла в гостиную, когда Тейтум изучал еще одно досье из Мейнарда. Сестра Зои протянула ему чашку кофе.
Она достала папку из сумки, открыла ее и вытащила фотографии. Едва не разложила их на металлической кровати, освещенной лучше всего, но в этом было что-то неправильное, и Зои выложила снимки на стол. Вернон подошел и стал их заинтересованно разглядывать. Зои изучала выражение его лица. Непривычное ощущение – показывать такие снимки штатскому и не видеть ни потрясения, ни отвращения. Абрамсон перебегал взглядом с одной фотографии на другую, спокойно и бесстрастно. Этот человек был хорошо знаком со смертью.
– И рот, – продолжил эксперт. – У первой жертвы рот был открыт.
– Она была связана, – сказала Зои, указывая на запястья женщины, ободранные и окровавленные. – И, я думаю, ее вполне могли задушить. – Она указала на синяки по бокам шеи.
Но сейчас, немного отдохнув, Зои подумала, что ей может пойти на пользу разговор с Андреа. Конверты, которые все эти годы присылал Гловер, его последние жертвы, их встреча, пальцы на ее теле, пока она хватается за горло, пытаясь вдохнуть…
– Я просто сказала, что у тебя есть право на собственное мнение. Разве не так?