Осознав до конца произошедшее, Ири пришла к выводу, что сама поневоле вызвала "дипломатическое недоразумение", как именовал такие ситуации дед. Ей оставалось только извиниться и объяснить, что она уж точно не тот, за кого её приняли.
— Да, — кашлянула Шу, — В трактире "У придурка".
— Да не принципиально! — поспешила вклиниться лиса, — Не переживайте. Мне подойдёт любое.
Впрочем, Глава Лис, в отличии от Шу, циферки, видимо, очень любил, потому что едва ли не в экстазе зашёлся от открывшихся перспектив. Шу, теперь имеющая право именоваться и Пепельной — по неведомому родному отцу, и Кленовой — по матери, получала в нагрузку кучу родственников (которых в глаза раньше не видела) и статус почетного члена клана (ни почётным, ни тем более членом Шу себя упорно не ощущала). Глаза сестры, тем не менее, светились такой гордостью и воодушевлением, о Аре она говорила так почтительно и восхищенно, а о предстоящем торжестве — с нетерпением и ожиданием, что у лисы просто духу не хватило сказать, что она об этом на самом деле думает. Расстраивать беременную сестру, всегда бывшую светской дамой до мозга костей, было для Шу недопустимо.
— С проблемами такого масштаба я ещё не сталкивался. Но давай ты пока вон пироженку съешь, а я подумаю?