— Ваша Милость, как вы мне разрешили… тогда… в башне… Словом, одна купчиха просится на лечение.
Денег, однако, собрали уже больше, чем потребно, даже на серебряный бюст. Неожиданно, тот купчина, который самым первым записался, вновь подошёл и требует: "Пиши! Пять тысяч даю, по второму разу!" И гордо всех оглядывает.
Кидор, Балег и Мивда на цыпочках, стараясь дышать через раз и в сторону, расставляли на столе подаренный драгоценный тончайший фарфор. Негритянка, одетая в парадное Мивдино платье, рассказывала нам про назначение каждого предмета. В последней нераспакованной корзине, обнаружились кошели с большими семиугольными золотыми монетами. Вес корзины фунтов около двадцати. Неплохо за два сеанса.
— Лаурка! Не будь собакой на сене — сама не ам, и другим не дам. Уступи мальчика сестрёнке лучшей подруги.
— Вот разве стоило менять наше славное герцогство на такую тощую задницу?!
Для того, чтобы свить семейное гнездышко, мне подарили городскую усадебку. Ту самую, от которой отказались родители Эммы. Судя по обрывкам фраз, много денег им не дали из принципа. Не оценили подарок? Не надо! А за пару ночей и того довольно, девкам в весёлом доме меньше платят. Судя по всему, Его Милость до крайности обидела доля в 5 %, в которую оценили благосклонность наследника. Семьям Цейдлеров и Железняка, видать, это аукнется ещё не раз.