Толкаю Севку в бок: «Скажи Боженко чтоб бросал пижонить».
– Я понимаю о чём говорит товарищ Калинин, – все головы поворачиваются к Сталину. – действительно у людей такое впечатление может сложится: совсем недавно власти покончили с одним «Бонапартом», а тут сами своими руками создают другого.
– О зарубежных гастролях? Нет. Мы же ещё со Шмелёвым не говорили. Надо продумать все детали, да и насколько я понял, он предпочитает работать с документами: придётся изложить всё на бумаге.
– Помогите, Михаил Петрович, – подчинённый готов упасть на колени, отросшая щетина поглотила, скользнувшую из глаз слезу. – операция нужна дочке, срочная.
– Товарищ Громов, – выступаю я из-за огромного с человеческий рост колеса шасси самолёта, заметив что он прощается с последним поклонником. – найдётся у вас для меня четверть часа – есть серьёзный разговор?
– Как вы себя чувствуете, больной? – Врач снимает со лба большое головное зеркало.