Подорительный глаз Макара, выглянувший из темноты, видит своего бывшего начальника, по пояс голого и босого, делающего гимнастику.
– Товарищ командир, – одна из девушек-штурманов склоняется над установленным перед ней микрофоном. – от пересечения железной дороги с Ленинградским шоссе нужно держаться шоссе, которое приведёт к Красной площади.
Кто-то снимает со стены («Филонов. Нарвские ворота») и ставит на пол сине-чёрно-белую картину, а на освободившийся гвоздь сам Ежов, встав на цыпочки, водружает герб своей организации.
Кофейная чашка выскальзывает из Олиных рук, летит на пол и со звоном разбивается на сотню осколков.
– Вас что, товарищ Люшков, исключили из партии? – Повышаю немного голос. – Потому что меня ещё – нет. Тайно, по ночам у нас из партии не исключают. Тоже нет, тогда вы на данный момент являетесь моим товарищем по партии.
– Пусти! – Подскочивший сзади Паша тянет дверь на себя.