Свою работу я любила. Точнее, очень любила анализы, опыты, исследования, а вот склоки, сплетни и подковерную возню, без которых в науке не обходилось, — не очень.
— Однако Адам отрицает свою причастность к проклятию, — продолжил докладывать Донал, — и к покушениям на вас, Грета.
— Он самый! — встрепенулся профессор, украдкой оправляя помятый килт. — А вы?
Я понимающе кивнула. Мне ли не знать, на что она способна?
— О чем вы там секретничаете? — поинтересовалась вездесущая свекровь, чуя своим тонким аристократическим носом какой-то подвох.
Я поморщилась. Издевается? Выглядел Донал зверски серьезным, но кто знает, не хохотал ли он про себя? Вся эта невозмутимость могла быть лишь маской. Такой же маской, как роль недалекого вояки.