— Маргарита, я правда… — начала она виновато.
Джорджина изящно пожала плечами. Рукава-фонарики очень ей шли, подчеркивая изящность лилейно-белых обнаженных рук.
Зато когда выщербленные ступени привели нас на самый верх, от восхищения у меня перехватило дух. Солнце садилось за зеленые холмы, и отсюда, с высоты, зрелище было поразительно красивым и величественным.
— О чем же? — удивилась я почти искренне и спохватилась: — Присаживайтесь, инспектор.
— Маргарита, дорогая, мы уж заждались. — Он поднес мою руку к губам.
Когда горничная выскользнула из комнаты, я набросила шелковый халат, затянула пояс и задумалась. Чем бы заняться? Хотелось чего-то тихого, спокойного, расслабляющего…