- О чем ты, Ренна? - Стараюсь принять свой обычный вид. Уж держать лицо кирпичом я умею неплохо.
Вал осторожно отпускает меня, но никаких головокружений нет и в помине, а потому я аккуратно делаю несколько шагов по комнате, чтобы затем вновь посмотреть на свою рабыню-фетишистку. Хотя, могу ли я теперь считать ее рабыней?
Здесь мы все-таки остановились на некоторое время. Паравик был отнюдь не в восторге, так как потеря времени чревата потерей прибыли, но слишком уж неудачно шло путешествие. Несколько сломанных повозок, одно массовое отравление несвежей солониной, так еще и второго помощника торговца укусила какая-то особо гадкая змея. Лишний аргумент в пользу того, чтобы никогда не снимать отгоняющие мелкую живность амулеты.
И об этом инциденте все забудут уже через год. Архимаги будут бороться за власть и разгадывать тайны вселенной, короли и императоры продолжать многоходовочные интриги, богатеи будут приумножать свое богатство, а бедняки подыхать с голоду холодными зимами.
Сломанный человек - это страшно. Если же внутри него и вовсе все умерло, оставив только цель и ничего более, то такой человек страшен вдвойне. И страх этот не мразотно-жалостливый, как в случае с первым. Нет, такие внушают ужас не тем, что это могло случиться с тобой, а совершенно другой страх. Страх перед психом, которому терять вот совсем нечего.
Мне повезло в том, что не собираясь гнаться за мародерством, - простите, боевыми трофеями, - я шел в конце "очереди", даже не стараясь первым попасть в здание. Зато своими глазами таки увидел, на что способны в бою младшие магистры. Первым нехорошим звоночком стала вылетевшая из окна Таль Сиам, до этого пошедшая прирезать руководство курильни. Ассасинка была вся укутана в какую-то зеленую желеобразную массу, которая, видимо, не только сковывала движения, но и не позволяла нормально чаровать.