К моему удивлению, Милайя удивилась этой ситуации не меньше меня. Это я говорю, как человек сразу же залезший в ее Поводок, на проверку ненужных мыслей. Одно дело оставить некую свободу воли, но вот позволять той выкидывать подобные трюки, это уже совсем другой разговор. Разговор, который я даже вести не собирался. А потому, когда я уже готовился напрочь переписать мозги, - в смысле, еще сильнее, чем сейчас, - своей несостоявшейся госпоже, я обнаружил...
Отнюдь не все проведенное в безымянном (на самом деле, название было, но я не утруждал себя его запоминанием) трактире время я потратил на собственную психику. Было время и на то, чтобы как следует подумать над животрепещущим вопросом - куда же, мать вашу, нам двоим теперь держать наш тернистый и очень опасный путь?
После длительного общего обсуждения, едва не вылившегося в серию дуэлей, а то и вовсе массовое побоище среди командного состава присутствующих в Радеже оперативников, мы вдвоем снова оказались в нашей ведомственной квартире. Предварительно проверив ее всеми способами, естественно.
Служить Гамуд, в отличие от не гаснущей славы и необъятных гор золота, не желал.
- Вот знаешь, за такие слова, кому другому я бы язык вырвала и в жо... зад засунула, но раз уж тебе так хочется, Роланд, то будет тебе мое испачканное смуглое лицо. Только учти, когда у тебя срастутся ребра, я тебя оседлаю, как необъезженного скакуна, и не слезу, пока ты еще раз в отруби не упадешь.
Стаи оборотней всех мастей, уровней цивилизованности и опасности (одно совершенно не зависит от другого). Наемники, телохранители, штурмовые отряды - этим псам (буквально) войны было чем и на чем заработать в таком месте. Порою это выливалось в самые невозможные союзы, среди которых сражающиеся бок о бок беорги и вервольфы были почти обычной ситуацией.