Пройди первый удар на пол ладони ниже, и я бы умер.
Который, к вящему разочарованию Вал, ни в какую не желал платить нам обоим.
Теперь я уже не сомневаюсь в том, что Милайя вышла на финишную прямую, доводя меня до пика. Не скажу, что это прямо таки неприятно, ибо очень даже наоборот, но ее манера постоянно доминировать, властвовать, подавлять, даже находясь в полном моем подчинении, вызывала внутреннее неприятие. Я не какой-то отмороженный приверженец патриархата, считающий что место женщины на коленях и никак иначе. Я радостно отдавал инициативу в постели своим женщинам, - что Ренне, что Вал, - позволяя им занимать ведущую роль.
Я не сплю, глаза мои открыты но совершенно не понимаю, о чем она говорит. Чувствую, что она что-то спрашивает, слышу свои ответы, но не осознаю ни единого слова, что слетают с моих губ. Я знаю, что этот разговор очень важен для меня, что я узнаю много новых истин, новых и восхитительно понятных, осознаю, что Вал делает со мною что-то, что-то важное.
Продать в бордель жену и малолетнюю дочку одного из погибших капитанов стражи (в назидание остальным). Проследить, чтобы стража так и не смогла ничего сделать по этому поводу.
Потому и могут монстры, силой приравненные к архимагам, жить в шатре из звериных шкур. Пусть богато украшенном, осыпанном золотом и каменьями, зачарованному сильнее иных дворцов, но все же шатре. Шаману нечего доказывать окружающим его - ему главное доказать крутизну своим подчиненным.