Ночной город пылал, бурлил криками умирающих и звоном стали.
Что можно сказать хорошего о похмелье, так это то, что столь премерзкие ощущения напрочь убивают любые муки совести, или проблемы морального выбора. Когда я, плетясь в свою, такую родную, каюту, встретился с идущей в неизвестном направлении (скорее всего, на мостик) Ренной Ортан, я почти не задумывался над своими действиями.
Девств... Хотя, с такими возможностями, наверное, уже давно нет.
Какой-то парень, судя по ауре целитель, принялся пытаться спасти раненного наемника, что-то говорил какой-то незнакомый мастер, раздавая команды, а я просто сидел и смотрел в окошко. За окном был поздний вечер, переходящий в ночь, невероятно красивый закат и тучи воронья, которому сегодня досталось много зеленого мяса. Людей, я думаю, все же похоронят.
Нормально уединиться во время пути не получалось. Даже если звуки из фургона отрезает амулетом, то скрип колес и прочих деталей все равно будет слышен, как и будет видно недвусмысленные раскачивания фургона. Несколько минетов не исправляли ситуацию, а только распаляли желание. Я, конечно, менталист, но почти две недели спать в обнимку с такими женщинами, оставшись при этом равнодушным - задача для аскета восьмидесятого уровня.
- Так, Роланд, я понимаю, ты идешь на дежурство, но дай мне, пожалуйста, свою руку... Что я делаю? Да всего-то приложила твою ладонь к своей сиське, даже не снимаю с себя одежду... Хи-хи! Ты опять кончил! Нет-нет, времени на крики нет, иди, тебя ждут! Ну-ка, посмотри мне в глаза и перестань на меня злиться. Вот давай посчитаем... раз, и ты не хочешь на меня злиться... два, и ты понимаешь, что только сам виноват в своей скорострельности... три, и тебе нравиться кончать пачкая штаны... четыре, тебя возбуждает идея сутки просидеть испачканным на дежурстве... пять, ты будешь думать обо мне и кончать, только тихо и незаметно, прикрывая проступающие пятна... Просыпайся, Роланд. Давай, удачи там, и помни о моих сиськах!