Проклятый автомат зацепился за доску, которая подпирала створку ворот, и та выскочила, позволив створке захлопнуться. Обладая высоким уровнем врожденной черезжопности, Алекс слишком плохо зафиксировал воротину.
Уходить не прощаясь Шутник не стал. Когда он понял, что может относительно безболезненно наступать на раненую ногу, то решил, что бросать такое количество зомбаков, собравшихся в одном месте, просто нельзя. Они же сейчас как товары в супермаркете — подходи и бери, с восстановившимися запасами стелса, и с двумя рабочими ногами, перебить всю эту толпу, не казалось Шутнику чем-то сложным.
На то чтобы разобраться с фарами, много времени Шутник не потратил. Убедившись, что фары больше не загораются при включении зажигания и запуске движка, он проверил запасы топлива, и убедившись, что его еще сливать и сливать, вернулся к работе.
Отыскав ключи, набодяжив бензин с маслом, и заправив мопед, Шутник скрыл пепелац стелсом, и завел. Уже на третьей секунде, он поспешил снять невидимость, пока его не вышвырнуло из стелса принудительно — мопед был маленьким и легким, но двигатель, несмотря на свои крошечные габариты, ревел белугой, и буквально вырывался из скрыта. Все же полторы-две тысячи оборотов в минуту, это те самые полторы — две тысячи маленьких взрывов, за ту же минуту, все равно, что стрелять из пулемета. Стелс с этой задачей не справлялся.
— Ладно, извини — поправился Шнобель, и тут же продолжил — ну подкатил, опустили они его словесно так, что весь бар ржал, а он обиду и затаил.