— Но, Леди! Официальная политика клана запрещает убийство людей! Вы учили меня…
Художник — это самый несерьезный человек.
— Может, он еще жив. Тела не было. Кровью пахло, но его могли только ранить.
Фэри не поняла, шутит он или говорит серьезно, но букет немедленно захотелось отшвырнуть в сторону. Естественно, она не сделала этого. Отвернулась от Миклоша, опустила бледные стебли в узкое горлышко кувшина, стоящего на низком столике. Выпрямилась и тут же почувствовала на своей шее прикосновение холодных пальцев. Больше всего хотелось стряхнуть с себя его руку, но Паула, как всегда, сдержалась. Замерла, будто наслаждаясь «лаской». Еще одно легкое касание. Теперь к волосам.
— Решение уважаемого тхорнисха? — спросил Ревенант.
Моя черная безумная злоба раздавила его волю, парализовала… А ведь он совсем молодой, лет двадцать. Глаза чистые, голубые, растерянные.